Доходы статс-секретаря и вице-президента «Роснефти» Ларисы Каланды в 2012 г. увеличились в 1,7 раза до 727,956 млн руб. (около $23,5 млн). Это следует из опубликованной вчера декларации Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН), где муж Каланды — Владимир Каланда работает первым заместителем директора (чиновники его уровня обязаны раскрывать информацию о доходах и имуществе родственников). В 2009 г. доход Ларисы Каланды составлял 54,2 млн руб., в 2010 г. — 84,3 млн руб., в 2011 г. — 431,85 млн руб.
При этом муж Каланды — Владимир Каланда работает первым заместителем директора Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков.
В имуществе Каланды особых изменений не произошло. У нее в собственности пять земельных участков, жилой дом, таунхаус и квартира площадью 243,8 кв. м. По сравнению с 2011 г. добавилась квартира и один земельный участок. Еще Mercedes S-500 она заменила на Audi А8.
Заработная плата Каланды меньше указанной в декларации суммы и находится «в пределах штатного расписания «Роснефти», говорит представитель компании. Но зарплату не раскрывает, ссылаясь на коммерческую тайну. (В 2012 г. общее краткосрочное вознаграждение топ-менеджеров «Роснефти» и членов ее совета директоров составило 9,1 млрд руб.)
Каланда работает в «Роснефти», но ее доход может формироваться из разных источников, это никак не противоречит действующему законодательству, указывает представитель госкомпании. Каланда считается одним из самых доверенных лиц Игоря Сечина. Она пришла в «Роснефть» из ТНК-BPв 2006 г., с мая 2012 г. входит в правление компании, в декабре 2012 г. была назначена статс-секретарем, отвечающим за связи с госорганами. С 2007 г. она также исполняет обязанности гендиректора «Роснефтегаза» (на эту компанию оформлен госпакет «Роснефти»), несколько лет входит в его совет директоров. В 2012 г. она входила в советы директоров «Транснефти», «Зарубежнефти» и Арктического научного центра («дочка» «Роснефти»), а также в наблюдательный совет Всероссийского банка развития регионов.
Опционной программы в «Роснефти» нет — топ-менеджеры конвертируют бонусы в акции. Такую рекомендацию они получили от совета директоров еще в 2010 г. (тогда советом руководил Игорь Сечин). Это часть стратегии по формированию корпоративной культуры «Роснефти», объяснял представитель госхолдинга: важно, чтобы руководители были заинтересованы в отдаче, а не воспринимали работу как госслужбу «от звонка до звонка».
В июне 2012 г. Каланда увеличила свою долю в «Роснефти» с 0,0082 до 0,0118% (1,25 млн акций). На эти акции ей полагалось 8,1 млн руб. дивидендов за 2011 г. Вчера этот пакет стоил на Московской бирже 267,35 млн руб.
Доход Каланды в $23,5 млн сопоставим с вознаграждениями руководителей крупнейших российских госкомпаний по итогам 2012 г., подсчитанных журналом Forbes, — президента ВТБ Андрея Костина ($30 млн, правда, пресс-служба банка сообщала, что топ-менеджер получает меньше), предправления «Газпрома» Алексея Миллера и президента «Роснефти» Игоря Сечина (по $25 млн). Президент Сбербанка Герман Греф, по данным Forbes, в прошлом году заработал $15 млн.
У иностранных топов бывают доходы побольше: главный исполнительный директор ExxonMobil Рекс Тиллерсон за 2012 г. получил общее вознаграждение в $40 млн. А бывают поменьше: гендиректор BP Роберт Дадли заработал в 2012 г. $9,99 млн.
Но Каланда все-таки не первое лицо компании. Возможно, часть суммы, которую она получила в 2012 г., — это премия за сделку с ТНК-BP («Роснефть» в прошлом году договорилась о покупке компании), предполагает Матвей Горбачев, управляющий директор московского офиса Morgan Hunt. Вознаграждение за крупную сделку, которое может получить руководитель юридической службы крупной компании, обычно исчисляется сотнями тысяч, редко единицами миллионов долларов, говорит партнер московского офиса Odgers Berndtson Никита Прокофьев.
На Фото: Лариса Каланда . Фото с сайта | http://www.rosneft.ru/about/Management/larisa-kalanda/
Ведомости | http://www.vedomosti.ru/career/news/12528781/viceprezident_za_728_mln_rub
